Опыты на мышах показали, что ограничение времени приема пищи усиливает эффект низкокалорийной диеты, продлевающей жизнь. Мыши, которые съедали малое количество корма ночью, как полагается ночным животных, прожили на 35% дольше питавшихся без ограничений, и дольше тех, которые кормились днем или на протяжении суток. При этом их вес не снизился.
Fernando Augusto | made-for.studio
То, что ограничение калорий увеличивает продолжительность жизни, показано на различных моделях, от нематод до приматов. Низкокалорийная диета снижает вес и кровяное давление, оптимизируется концентрация глюкозы в крови, подавляются воспалительные процессы. Сейчас активно исследуются транскриптомные изменения, которые за этим стоят — например, как изменяется активность генов, участвующих в воспалении и регуляции метаболизма. Не так давно в моду вошло интервальное голодание — ограничение приема пищи во времени, например, только шесть-восемь часов в день. Авторы статьи в Science проверили, как подобные ограничения влияют на продолжительность жизни и транскриптомные профили
Исследование проводилось на сотнях мышей (линия C57BL/6J, самцы) в течение четырех лет. У контрольных животных был свободный доступ к пище, другим ограничили калорийность питания на 30–40%. Некоторые из них получали свою диетическую еду небольшими порциями на протяжении суток, 12 ночных или 12 дневных часов. (Для мышей, в отличие от людей, естественно питаться ночью.) Еще две группы получали всю порцию в начале дня или в начале ночи; при таком режиме кормления мышь обычно съедает всю еду за два часа.
Как и ожидалось, мыши на низкокалорийной диете прожили дольше и дольше оставались активными. Диета без ограничения по времени увеличила продолжительность жизни животных на 10%, кормление только в дневное время — на 20%. Но кормление мышей только в ночное время продлило жизнь на 35%, добавив девять месяцев к типичным для мыши двум годам. У «ночной» группы сильнее всего улучшились гормональные профили, чувствительность к инсулину и обмен глюкозы.
Авторы сравнили методом РНК-секвенирования суточные паттерны генной экспрессии в печени молодых и старых мышей в каждой группе. (В печени, как известно, много метаболических мишеней циркадных генов, и этот орган особенно чувствителен к возрастным изменениям.) С возрастом у мышей увеличилась экспрессия генов воспаления и уменьшилась экспрессия генов регуляции метаболизма, снизилась амплитуда экспрессии некоторых генов циркадных ритмов. Ограничение калорий приблизило к «молодой» норме экспрессию многих генов, в том числе связанных со старением и нейродегенерацией, таких как ген тау-белка и Apoa4, а также гена белка 2, связывающего инсулиноподобный фактор роста (Igfbp2).
Были выявлены 68 генов, активность которых в большей степени нормализовалась у мышей с ночным питанием. В их число вошли гены защиты от окислительного стресса, гены провоспалительных цитокинов и регуляторы пролиферации и активации Т-клеток. Для многих генов важно, что восстанавливался именно суточный паттерн активности, подчеркивают авторы; это не всегда удается заметить, если не учитывается время взятия образца и режим активности животного (смещенный или нет). Дневное кормление нарушало суточные ритмы экспрессии.
Интересно, что вес животных не зависел от расписания приема пищи. Кстати, недавнее исследование на людях с ожирением тоже показало, что диета с ограничением калорий, дополненная ограничением времени приема пищи, не приводит к дополнительному снижению веса.
Руководитель работы Джозеф Такахаши (Медицинский институт Говарда Хьюза, Техасский университет), известный своими исследованиями циркадных генов у млекопитающих, говорит, что сам теперь берет пример с мышей и не менее 12 часов в сутки воздерживается от еды. Но, возможно, результаты этого исследования помогут найти лекарство, которое имитировало бы оздоровительный эффект интервального голодания.
Авторы отмечают, что исследование было бы полезно повторить на самках, а также на мышах с другим генетическим фоном.
Источник
Victoria Acosta-Rodríguez, et al. Circadian alignment of early onset caloric restriction promotes longevity in male C57BL/6J mice // Science, 2022; DOI: 10.1126/science.abk0297